Мрак под солнцем - Страница 31

— Я не смогу без тебя, — медленно произнесла Инес, — я не смогу без тебя жить, — по слогам сказала она.

— Инес, мы уже взрослые, — пожал плечами Рауль, — ты знаешь, как я к тебе отношусь, но ты знаешь и характер твоего отца. Он никогда не разрешит брак сына своего управляющего со своей единственной наследницей. Ты ведь все понимаешь. Это невозможно.

И вдруг Инес сказала:

— Я жду ребенка, Рауль.

Эдуардо качнулся, ему показалось, что земля уходит из-под ног. Его девочка, его любимая дочь. Этот негодяй ее обесчестил. В эту минуту он жалел, что рядом с ним нет оружия. Забыв об осторожности, он шагнул к ним и вдруг услышал слова Рауля:

— Я люблю тебя больше всех на свете. Я люблю тебя больше этой луны и звезд. Я люблю тебя больше матери и отца. Я люблю тебя больше бога.

Если бы он не сказал последнего слова, то Эдуардо шагнул бы к ним, но слово «бог» заставило его остановиться. Умирая, мать Инес позвала к себе Эдуардо и тихо произнесла:

— Бог — это любовь, Эдуардо. Если сможешь, женись, не оставляй Инес одну.

И сейчас, услышав слова молодого человека, он вдруг остановился, не решаясь шагнуть к ним. А потом развернулся и медленно пошел к дому. Всю ночь Эдуардо не спал, всю ночь дым от его сигарет выходил из комнаты, распространяя вокруг сладковато-горький запах. Утром он не вышел к завтраку. Такого никогда не случалось.

Слуги в испуге не решались заходить. Они понимали, что произошло нечто исключительное. К обеду Эдуардо снова не появился. Даже Инес, заметившая его отсутствие, начала волноваться. Когда он не спустился и к ужину, она поднялась к нему в комнату. Дверь была не закрыта, и она, постучав несколько раз, вошла в комнату. Отец сидел в своем любимом кресле и курил сигару. Она посмотрела на пепельницы вокруг. Они были полны окурков, все три пепельницы. Эдуардо повернул голову, услышав шум открываемой двери. Инес испугалась. Отец, кажется, постарел за эту ночь сразу на десять лет.

— Что-нибудь случилось, пап? — спросила дочь.

— Сядь, — глухим голосом попросил отец.

Инес послушно опустилась на стул, стоявший у двери.

— Ты хочешь ехать в Америку, — сказал отец. Он не спросил. Он утверждал. Инес, ничего не понимая, молчала. И вдруг спросил:

— Ты любишь молодого Вальеса?

Она поняла, что он знает. Инес никогда не врала своему отцу.

— Да, — с вызовом сказала она. Следующий вопрос ее удивил:

— Ты хочешь выйти за него замуж?

Она смутилась, такого вопроса от отца она явно не ожидала.

Молчание становилось неприличным, отец дымил сигарой, качался в своем кресле и терпеливо ждал.

— Да, — наконец сказала Инес, — хочу выйти за него замуж.

— Тогда иди и готовься к свадьбе, — сказал отец. Она встала, повернулась, сделала несколько шагов, потом снова повернулась. Отец не смотрел на нее, но слышал все ее шаги. Он ждал. Это был самый важный момент в его жизни. Неужели он ошибся? Она сделала еще один шаг и бросилась к нему.

— Спасибо, папа! — Она обняла его за шею и вдруг почувствовала на своих руках его слезы. Она испугалась, наклонилась над ним.

— Ты плачешь? — Представить себе плачущим Эдуардо Контрераса было невозможно. Он отмахнулся:

— Просто что-то попало в глаз.

Он думал всю ночь. И понял, что единственное, что он может сделать, сохранив любовь и уважение дочери, — это не противиться этому союзу. Это было высшее проявление любви, самое возвышенное чувство, проявляющееся в исключительных случаях, когда абсолютная любовь требует жертвенности. И если Авраам ради любви к богу готов был отдать сына своего, то Эдуардо ради счастья дочери жертвовал своей любовью. Ибо отдавал ее сердце новому избраннику.

Каким-то шестым чувством Инес поняла состояние отца и меру его любви. Она наклонилась над ним и шептала ему слова любви и утешения, заверяя его в неизменности своих чувств. Но мысли ее было уже далеко. Она думала о Рауле.

Они поженились через двадцать дней, и Эдуардо вел дочь к алтарю, отдавая ее Раулю. Через семь месяцев родился мальчик, которого назвали в честь деда — Эдуардо. Они были счастливы двенадцать лет, только двенадцать лет. А потом Рауля убили.

Глава 8

Роджер летел в Мехико в плохом настроении. Рассказ Брауна и Трентини ему не просто не понравился, он его испугал. Он и раньше подозревал, что у торговцев наркотиками есть свои каналы среди государственных чиновников, помогающих им отыскивать наиболее уязвимые места в охране границы, снабжающих их информацией о готовящихся облавах, предупреждающих о возможных арестах. Но подозревать Пола Биксби, одного из лучших специалистов ЦРУ, в двойной игре? Хотя после ареста Эймса, кадрового офицера ЦРУ и сына сотрудника ЦРУ, работающего, как выяснилось, на русских, удивляться было нечему. Предателем мог стать любой из сотрудников ЦРУ, и это было самым печальным в нашумевшем деле Эймса. Если раньше безгранично доверяли некоторым, то теперь просто перестали доверять всем.

Роджеру было особенно неприятно, что под подозрением оказался Пол, тот самый старина Пол, с которым они вместе работали в Латинской Америке и который всегда считался образцом настоящего офицера для более молодых сотрудников. Он был красивым, подтянутым, мужественным и смелым человеком. Вдобавок он был очень талантливым офицером, умело применяющим свои знания на практике. И если такой офицер стал сотрудничать с торговцами наркотиками, то нельзя было верить отныне никому. И ни во что.

Он прилетел в аэропорт точно в назначенное время. Бегло просмотрев его документы, пограничник вернул ему паспорт. Роджер летал на этом маршруте практически два-три раза в месяц. У здания аэропорта уже ждал Генри, его помощник. Он знал, когда прибывает рейс Роджера, и подъехал с таким расчетом, чтобы успеть увидеть своего руководителя.